Сон #429
Мы стояли у мутного окна в длинном коридоре, наполненном людьми. И, кажется мне, их объединяла какая-то общая идея, какие-то знания, или просто социальное жужжание. Окно. Немытое, но никак не серое. Грязь из палитры майского заката «LA». Тёплые тона. Лёгкая задымлённость в коридоре. Будто курят все. И когда им только разрешили?
— Игнат, — говорю я, — представляешь, они перекрасили твою машину.
— Не может быть. Я хочу посмотреть.
Игнат нагнулся, чтобы разглядеть свою машину. Оказавшись в интересной позиции, я, не смог отказать себе в шутке и, как бы пнул Игната, чтобы он как бы выпал из окна. Офигенно смешно. Все вокруг оценили. Игнат не понял. Он не видел. Лишь что-то заподозрил. Мы отходим назад по коридору. О чём-то говорим. И я рассказываю ему, как я хотел его пнуть и как он весело бы падал из окна.
Он не задумался ни на секунду. Так, как будто он всю жизнь ждал этого момента. Очень быстро он побежал по коридору и прыгнул в окно. Ногами вперёд. Зачем? Ногами вперёд! Зачем? Я был в шоке. Мне казалось, это 6 или 7 этаж. Но перед окном была пожарная лестница. Я стал медленно подходить и орать, успел ли он схватиться за лестницу? Он вполне мог, это было в его стиле. Но отчего-то все стали гудеть, что он разбился, лежит себе на асфальте. Весь такой красненький. Вот сделал он это специально, потому что все его задрали, или он хотел схватиться за лестницу, чтобы всех обдурить?
Я никогда не испытывал такого странного чувства. Абсолютно ново для меня. Но я подумал, а почему бы и нет. Может он ещё жив? Я позвонил в 112. Голос сказал, неотложная. Как я сразу попал туда, куда надо? И почему неотложная, если должна быть скорая? Я объяснил, с большим трудом, потому что мысли путались, сознание рвалось, что человек умирает, целуя асфальт своими детскими органами. В ответ я услышал шутку, что 1 минуту назад уже поступила заявка, и что мол у вас там, ещё один разбился? Не знаю отчего, но я посмеялся, не обиделся и даже как-то пришёл в себя. Поблагодарил и стал спускаться вниз. Внизу Игната уже собирали врачи. Он был жив. Сказали, что ходить он уже никогда не сможет, потому что весь удар пришёлся как раз на ноги, ещё много какой-то фигни и нелепости. Весь мир как через то долбаное мутное стекло. И ничего не ясно. Жизнь так непредсказуема. Великолепно!
— Игнат, — говорю я, — представляешь, они перекрасили твою машину.
— Не может быть. Я хочу посмотреть.
Игнат нагнулся, чтобы разглядеть свою машину. Оказавшись в интересной позиции, я, не смог отказать себе в шутке и, как бы пнул Игната, чтобы он как бы выпал из окна. Офигенно смешно. Все вокруг оценили. Игнат не понял. Он не видел. Лишь что-то заподозрил. Мы отходим назад по коридору. О чём-то говорим. И я рассказываю ему, как я хотел его пнуть и как он весело бы падал из окна.
Он не задумался ни на секунду. Так, как будто он всю жизнь ждал этого момента. Очень быстро он побежал по коридору и прыгнул в окно. Ногами вперёд. Зачем? Ногами вперёд! Зачем? Я был в шоке. Мне казалось, это 6 или 7 этаж. Но перед окном была пожарная лестница. Я стал медленно подходить и орать, успел ли он схватиться за лестницу? Он вполне мог, это было в его стиле. Но отчего-то все стали гудеть, что он разбился, лежит себе на асфальте. Весь такой красненький. Вот сделал он это специально, потому что все его задрали, или он хотел схватиться за лестницу, чтобы всех обдурить?
Я никогда не испытывал такого странного чувства. Абсолютно ново для меня. Но я подумал, а почему бы и нет. Может он ещё жив? Я позвонил в 112. Голос сказал, неотложная. Как я сразу попал туда, куда надо? И почему неотложная, если должна быть скорая? Я объяснил, с большим трудом, потому что мысли путались, сознание рвалось, что человек умирает, целуя асфальт своими детскими органами. В ответ я услышал шутку, что 1 минуту назад уже поступила заявка, и что мол у вас там, ещё один разбился? Не знаю отчего, но я посмеялся, не обиделся и даже как-то пришёл в себя. Поблагодарил и стал спускаться вниз. Внизу Игната уже собирали врачи. Он был жив. Сказали, что ходить он уже никогда не сможет, потому что весь удар пришёлся как раз на ноги, ещё много какой-то фигни и нелепости. Весь мир как через то долбаное мутное стекло. И ничего не ясно. Жизнь так непредсказуема. Великолепно!